14.05.2012
Москву приглашают поговорить о себе
Разработка «Стратегии развития Москвы до 2025 года» вышла на финишную прямую — с мая 2012 года она находится в процессе публичного обсуждения и по его завершении будет передана в правительство Москвы. Опубликованные документы к плану долгосрочного развития Москвы пока выглядят более радикальными, нежели «федеральные» среднесрочные концепции. Однако, как констатируют разработчики, проект заведомо нереализуем без изменений правил межрегионального взаимодействия и смены системы управления самим городом.
Последняя версия «Стратегии социально-экономического развития Москвы» с сопутствующими документами была опубликована 3 мая. После публичного обсуждения и доработки документ, разрабатывавшийся с июля 2011 года Российской академией народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) по заказу департамента экономической политики и развития города, будет внесен в правительство Москвы. Во многом работу можно рассматривать как «региональное» продолжение коррекции «Стратегии-2020»: РАНХиГС привлекла к работе специалистов Высшей школы экономики, кроме того, рабочую группу консультировали PricewaterhouseCoopers, Ernst&Young, Monitor Group, Институт Номура и Институт Кеннана. Впрочем, пока сравнимого с документами «Стратегии-2020» интереса московская концепция не вызывает — между тем проект во многом выглядит существенно более приземленным и в силу этого более или менее реалистичным.
Стратегия обсуждает два базовых сценария развития городской экономики — пассивная политика с сохранением «статуса-кво» (разработчики не считают его отчетливо «негативным») и два основывающихся на базовых сценариях скорректированной «Стратегии-2020» плана активной политики правительства Москвы, предполагающих вмешательство и стимулирующее воздействие в городскую экономику с целью ее трансформации. Варианты различаются приоритетами первого этапа — в одном случае правительство Москвы должно уделять больше внимания созданию качества городской среды и пространства, во втором — ориентироваться в основном на изменение структуры городской экономики. Во всех вариантах так или иначе заложен принцип экономполитики, напрямую изложенный лишь в приложении к самой стратегии — «презумпция нецелесообразности расходов городского бюджета» и ориентация на частные инвестиции. Вероятно, в РАНХиГС и ВШЭ полагают, что неявной вводной является относительная напряженность городских финансов и долгосрочная ориентация правительства города на рост социальных расходов. Последнее разработчиками приветствуется, поскольку они полагают московские соцрасходы заниженными в сравнении с «целевой моделью» — странами ЕС.
Основа проекта стратегии — фокусирование экономической политики на определении и развитии приоритетных кластеров городской экономики в торгуемых секторах (авторы называют их «торгуемыми кластерами»). Выделено семь таких «торгуемых кластеров»: бизнес-услуги и IT, туризм, финансовые услуги, культура и медиа, торговля товарами премиум-сегмента, медицина и фармацевтика, образовательные услуги. В обработке, вес которой в валовом региональном продукте во всех сценариях или стагнирует, или снижается, акценты делаются на развитие производства фармацевтических препаратов и медтехники, полиграфии и издательской деятельности, авиастроении и химической промышленности,— в меньшей степени, в основном из фискальных соображений, предлагается уделять внимание также нефтепереработке, производству напитков, а также сектору электрооборудования и оптики (но не автомобилестроению).
В качестве образцов, на которые предлагается ориентироваться при развитии фармацевтики, избрано развитие сектора в Осаке (Япония), Мюнхене (ФРГ) и Сеула (Южная Корея), бизнес-услуг и IT — Торонто (Канада), медиа — Дубае (ОАЭ), ритейла — Париже (Франция) и Дубае. В туристическом секторе правительству Москвы предлагается радикальное изменение в «стиле» управления городом — в том числе создание пешеходных кварталов («Московский Сохо») и закрытие для автотранспорта Тверской улицы в выходные. Для развития рынка финансовых услуг в Москве едва ли не впервые обсуждается тема узкопродуктовой специализации — например, на деривативной торговле.
Впрочем, сами разработчики отмечают две пока не решаемые проблемы стратегии. Это необходимость разработки системы управления несколькими регионами в рамках московской «агломерации» (то есть, очевидно, возврата в какой-то мере к теме «слияния» Москвы и Московской области) и необходимость изменения принципов работы правительства Москвы — в частности, внедрение новых принципов контроля эффективности работы исполнительной власти. Во многом границы возможного здесь определяются не городскими, а федеральными властными структурами, интереса к московской стратегии пока не демонстрировавшими.
